Отдельной интересной темой, которую стоит затронуть в контексте событий под Авдеевкой, и вообще, процессов в российской армии, является кадровый состав российских войск. Контингент российской армии с начала агрессии претерпел значительные изменения. Вторжение начинали срочники и контрактники, некоторые из которых прошли командировки в Сирию и на Донбасс. Через полгода их количество значительно снизилось (а срочников отвели в тыл или на прикрытие границы) и основу армии начали составлять мобилизованные. Причем, многие мобилизованные, поначалу, это были контрактники которые недавно разорвали свои контракты.
Одновременно с тем, были отправлены на фронт добровольческие подразделения из российских регионов, но они тоже быстро закончились, да и было их не сильно много. Уже в 2023 году, после начала проблем с ЧВК Вагнер, минобороны начало вербовку заключенных, причем, намного более массовую, чем Вагнер. Одновременно с тем, мобилизация не прекращалась, но с весны 2023 года, мобилизованных начали переводить на контракт. И вот, осенью 2023 года, помимо зеков и принудительно мобилизованных, появляется категория “новых контрактников”. Это те люди, которые повелись на масштабную рекламу службы и добровольно заключили контракты. Именно солянка из них (и небольших остатков прежних категорий), ведет штурмы Авдеевки, Марьинки и Купянска.
Заключенные – широко распространенная категория российского солдата, образца 2023 года. Проходят они службу в подразделениях Шторм Z Шторм V, а также, в некотором количестве, в обычных подразделениях сухопутных подразделений. Примечательно, что МО удается завербовать намного больше зеков, чем в свое время это удалось Вагнеру. Происходит это за счет того, что вербовка проходит обманным путем. Вагнер прямо говорил об участии в штурмовых действиях. Минобороны же, помимо снятия судимости и выплат, обещает службу на третьей линии или вообще, строительные работы в тылу. Одновременно с тем, к Минобороны у заключенных выше кредит доверия, чем к какой-то частной компании вроде Вагнера. Суровая правда им открывается уже после прибытия на фронт, когда их отправляют в роли пушечного мяса, иногда, по минным полям, прочищать проходы для следующих штурмовиков. Иногда их даже подгоняют минометным и пулеметным огнем, а за бегство – казнят не разбираясь.
Другая распространенная категория – новые контрактники. От контрактников старого, довоенного, образца они принципиально отличаются. Эти люди не попали под мобилизацию, часто не служили или не годные к службе по здоровью, но согласились пойти на фронт в разгар войны. Как правило, это представители социального дна. Даже реклама, расклеенная на улице, находила своих клиентов, которые не имели телефонов и не умели пользоваться интернетом. Не будет преувеличением сказать, что новые контрактники, часто, это бомжи и алкаши, которые пошли в ВС РФ от безысходности, в надежде улучшить свою жизнь.
Вот такая вот солянка воюет сейчас против ВСУ. И проблема не только в ее разнообразии (а ведь за скобками остались вопросы религиозных и этнических различий), а еще и в том, что физическое качество и мотивация этого мяса непрерывно снижается. Сколько бы техники не поставляла в войска Россия, сколько бы нового мяса не призывала, качество личного состава уже не позволяет ей проводить большие, слаженные операции, как это не получилось организовать под той же Авдеевкой ранее. И решения этой проблемы у россиян нет.